Рецензия на диск:
Сергей Рахманинов (1873–1943)
Симфония № 2, соч. 27 ми минор (1906–1907)
Уральский филармонический оркестр/Дмитрий Лисс
запись 2021, Большой зал Свердловской филармонии, Екатеринбург, Россия
Fuga Libera (Бельгия) FUG 816 (2023)
Опубликовано на сайте музыкального онлайн-журнала MusicWeb International —
Classical Music Recordings (Великобритания), 10 мая 2023 года
Недавно переслушав запись этой симфонии, сделанную оркестром Sinfonia of London, я подумал, что было бы интересно услышать какую-нибудь новую версию, но на этот раз из России — особенно потому, что по сравнению с любимыми записями таких исполнителей, как Рождественский, интерпретация Джона Уилсона показалась мне чересчур сдержанной и рафинированной. И я надеялся найти больше чувства в записи, сделанной коллективом из самого сердца родины композитора и доставленной нам небольшим независимым лейблом Fuga Libera.
Лисс, в отличие от Рождественского, но, подобно Уилсону, предпочёл не повторять экспозицию в первой части. Однако его хронометраж этой части гораздо короче, чем у Уилсона, почти на три минуты, что довольно значительно; в остальном различия минимальны. Как напоминает нам глубокая и вдумчивая аннотация к диску, при появлении симфонии критики сразу же отметили, что преобладающими чертами её являются элегичность, лиризм и даже переживание страдания, что прямо соответствует настроениям «Патетической» симфонии Чайковского. Я не услышал этого в достаточной мере в изысканном изложении Уилсона и надеялся найти более явственно в исполнении Уральского филармонического.
Мне понравилась эта запись с первых нот: мрачная, задумчивая и чувственная игра с гулкой суровостью низких струнных, обилие rubato, но всегда скрытое пульсирование, прекрасный баланс между инструментальными группами и поразительно зловещие литавры и тарелки. Бурная разработка захватывает, за ней напряжение быстро и аккуратно подхватывает кода, доводя его до ударной кульминации.
Вторая часть, скерцо, исполняется с большой энергией и атакой, особенно центральное фугато, обладающее одновременно и весом, и подвижностью. Струнные сверкают и поют на фоне прекрасных переливов колокольчиков и скорбных интонаций «Dies irae» — сначала у валторн, затем у остальных медных.
Проблема со знаменитым Адажио (третья часть) состоит в его излишней известности: эта мелодия со вздыхающей темой струнных и следующим за ней витиеватым соло кларнета использована как Голливудом, так и популярной балладой. Лисс избегает сентиментальности, слегка ускоряя ритм музыки и заставляя поддерживать определённую тембровую стройность в струнных. Первое нарастание напряжения ровно в центре части звучит мощно, но не приторно. Следующая за ним продуманная пауза возвещает возвращение главной темы, которая переходит от одного инструмента к другому, играя тающим звучанием. Далее контролируемая страсть постепенно ослабевает благодаря прекрасно выверенной динамике, затухая и сходя по спирали на нет.
После таких богатств воспринимаются только самые мощные финалы, и данное исполнение не разочаровывает. Пронзительные деревянные, грохочущие литавры и максимально чёткая подача ритмичного марша, за которым следует ещё одна громкая, воспаряющая мелодия струнных — всё это неизменно увлекает и поглощает слушателя в этой части, завершающейся ещё одной искрящейся кодой.
Это исполнение, пронизанное русским духом, столь же искусно с точки зрения техники и звука, сколь и эстетического наслаждения.
Ральф Мур
Перевод Юлии Григорьевой
