О музыке Романа Цыпышева

Об иронии и юморе:

«Поначалу я сам для себя разделял: вот «нормальная» музыка, а вот я веселюсь. И то, что я писал «по приколу», никак не фигурировало в концертном пространстве или ином публичном поле. Но потом я ретроспективно стал понимать, что это были вполне серьёзные вещи. И сейчас я уже не вижу в них никакой легкомысленности».

Источник: «Музыкальная жизнь»

О стирании границ:

«Академическая музыка заимствует принципы масс-культуры, и наоборот. Костя Комольцев сейчас вообще все границы размывает, делает какие-то космические вещи. Ему кажется, что это не удаётся, а мне кажется, что удаётся. В прежних категориях уже даже бесполезно мыслить. Другое дело, я пока не могу сочинять, как Билли Айлиш. Нет у меня такого внутреннего ресурса, не сформирован он.

Но когда я писал своё хоровое произведение Cantica Mystica, много слушал южноафриканских хип-хоперов Die Antwoord. И даже сделал пометку в партитуре, что нужно петь, как их солистка Йоланди Фиссе».

Источник: «Музыкальная жизнь»

О необычном произведении:

«Случайно я увидел в Интернете видео, на котором записаны низкие утробные звуки, якобы из-под земли, как будто труба звучит. Мне это показалось интересным композиторским материалом. У меня был симфонический оркестр и огромный хор, который сидел в зале. По замыслу, этот звук звучал во всем мире, и каждый его слышал. Звучали эти „трубы“, потом вступал оркестр, и солисты начинали петь. Исполнялась сура на арабском языке, басом звучала мантра… Я на арамейском языке читал „Отче наш“, а хор в зале выступал от лица человечества. Получилась перекличка, всеобщая молитва, слияние всех религий. На пятнадцать минут я создал идеальную, на мой взгляд, модель человечества».

Источник: «Областная газета»